Два лебедя любуются собой... Качаясь, возвышаясь над волной. Два лебедя с одной всегда судьбой С одной любовью и одной бедой. Вы неразлучны в жизни никогда... Два лебедя, как сказка, как мечта! Вот было б здорово, когда бы у людей Была бы верность-белых лебедей... Рук нет у них, но есть два крыла, Крылом любимую прикроет он всегда И тонкой шеей нежно припадёт... Любовь и нежность милой отдаёт! Любуйтесь, люди, этой красотой... Любовь цените, унося с собой... И верность - заберите для себя!
Люди в гостях на земле… Жизнь коротка и холмиста… Хочется света во мгле… Чувств настоящих и чистых… Боже, как хочется быть Миром для сердца чьего-то… Верить, взаимно любить… Переложить жизнь на ноты… Чтобы услышать хоть раз Музыку сердца родного Без надоедливых фраз, Не обронив даже слова… Совести не одолжить, Если грехи наши тяжки… Боже, как хочется жить С тёплой душой нараспашку…
Рваными нервами кончиков пальцев боль пеленая, коснуться... любя. Самый желанный из вечных скитальцев, хочешь узнать как я здесь без тебя? Чем наполняются лунные ночи в час, когда сон переходит на крик- тысяча девять прочитанных "Отче"... Ноты подкожно - Бетховен и Григ.
Утром, на выдохе, с пущенной кровью выкрикнуть имя, навстречу ветрам... Ты по ночам к моему изголовью не приходи... придостаточно драм... Cжаты до точки миры и пространства, вспять водопады, кипят полюса!
Как же ты можешь с таким постоянством рушить мой мир, а взамен... небеса счастья, свободы, любви и... желаний, где я в полоне сто тысячный век... Как?! Отмолить тебя у расстояний, встреч и разлук... ДОРОГОЙ ЧЕЛОВЕК.
Рваными нервами кончиков пальцев боль пеленая, коснуться... любя. Cамый желанный из вечных скитальцев... Как научиться... ДЫШАТЬ... Без тебя.
Говорите Добрые слова И тепло дарите ближним. Увядают люди, как трава, Уходя из жизни. Не ищите Вы момент. Позвоните близким людям. Может быть, что абонент Станет завтра недоступен. Не копите в сердце Добрые слова. Говорите, поддержите словом. Чтобы не писать потом прощального письма И не плакать над строками некролога. Минутку украдите из вчера. Не говорите:"Занят!". Говорите Добрые слова И при жизни создавайте память!
Мне нравятся красивые сердца. От них исходит очень много света. Купаешься в любви, ей нет конца... И сам переполняешься при этом. Они, наверно, делятся с тобой избытком искреннего чистого участья и всей своей сердечной добротой. С такими быть - большое в жизни счастье!
Научись отпускать людей, — Кто решил от тебя уйти, Кто был в списке твоих друзей, Кто тебе помогал в пути. Кто любимым когда-то был, Или даже остался им. Кто так страстно тебя любил, А теперь стал совсем чужим. И, не значит, что он плохой, Значит, просто закончен бал. Просто так решено судьбой В этой жизни кривых зеркал. Отпусти, пусть уходит вдаль, Даже, если тоска сильней. Пусть отпустит тебя печаль, — Научись отпускать людей...
Ты - всё, чем дышу, и всё, чем живу. Ты - голос любви и весны. Тебя я опять и жду, и зову, Мы быть на земле рядом должны. Серебряный луч блеснет с высоты И снова уйдет в поднебесье. Услышь мою песню, вот моя песня, Песня, в которой ты.
К тебе издалёка-далека Восхищенная река стремится. К тебе улетают облака, Улетают облака и птицы. И я тебя обязательно найду, Обязательно найду, жизнь моя! Закрой глаза, я так хочу Тебе присниться.
Я в небе большом всех птиц обгоню И, нежность в душе сохраня, Твой дом я найду и в дверь позвоню, И ты, как судьбу, встретишь меня. Серебряный луч блеснет с высоты, Надеждой блеснет и спасеньем. Возьми мое сердце, вот мое сердце, Сердце, в котором ты.
Было… Я от этого слова бегу, И никак убежать не могу. Было… Опустевшую песню свою Я тебе на прощанье пою. Было… Упрекать я тебя не хочу, Не заплачу и не закричу. Было… Не заплачу и не закричу.
Ладно. Пронеслось, прошумело, прошло. Ладно. И земля не вздохнет тяжело. Ладно. Не завянет ольха у воды, Не растают полярные льды. Ладно. Не обрушится с неба звезда, И не встретимся мы никогда. Ладно. Пусть не встретимся мы никогда.
Никогда тебя мне не забыть, И пока живу на свете я, Не забыть тебя, не разлюбить. Ты судьба, судьба и жизнь моя.
Снова, не страшась молчаливых дорог, Я однажды шагну за порог, Снова я как будто по тонкому льду В затаенную память приду. Снова над бескрайней землею с утра Зашумят и закружат ветра, Снова над землею закружат ветра.
Солнце распахнет молодые лучи, Ах, как будут они горячи. Солнце будет царствовать в каждом окне, Будет руки протягивать мне, Солнце будет в небе огромном сиять, И в него я поверю опять, В солнце я однажды поверю опять.
Слышишь, я когда-нибудь встречу любовь, Обязательно встречу любовь. Слышишь, половодьем подступит она, Будто утро наступит она. Слышишь, я от счастья смеясь и любя, В этот миг я забуду тебя, Слышишь, в этот миг я забуду тебя.
Никогда тебя мне не забыть, И пока живу на свете я, Не забыть тебя, не разлюбить. Ты судьба, судьба и жизнь моя.
В предчувствии снега сады задремали Под вялыми листьями. В предчувствии снега луч солнца прощальный Блеснул и погас. А мы с опозданьем с тобой открывали Забытые истины, Как будто не знали, что все эти тайны Открыты до нас.
В предчувствии грусти наш путь через полночь Туманами выстелен. В предчувствии грусти все точки расставить Давно бы пора. И, может, напрасно зовем мы на помощь Забытые истины, Ведь нет у любви ни законов, ни правил, Любовь не игра.
А может, не стоит нам думать о снеге За зимами быстрыми. Горячее солнце вновь землю согреет, Пройдет без следа. А может, не стоит нам думать о грусти, Мы поняли истину. Чтоб солнца дождаться, нам надо с тобою Прожить холода.
Человеку нужен просто человек. Чтобы знать, что есть кому поверить, чтобы знать — всегда открыты двери в доме, где душа найдет приют. Знать, что тебя точно где-то ждут, и не важно, час, неделю, или даже век…
Человеку нужен человек.
Человеку нужно просто быть своим. Чтобы, когда весело — смеяться, когда больно — плакать, не стесняться, знать, что даже если согрешил или не достиг каких вершин, место есть, где ты всегда любим.
Прими, как должное, мой друг, И тишину, и ожиданье. Взгляни внимательней вокруг, И приложи свои старанья, Сумей увидеть, и сказать О том, что можно не заметить. Сумей заинтересовать, Переживать с тобою вместе.
Не говори о том, что зря Свои усилия потратил На то, чтоб слышали тебя, А оказалось всё – некстати.
Всему – свой час, и свой черёд, И опасения – напрасны. Кто ищет – тот всегда найдёт, Услышит то, о чём сказал ты. Придут не сразу, и не вдруг И популярность, и признанье. А мысли, сказанные вслух, Всеобщим станут достояньем…
Не жалею, не зову, не плачу... Не жалею, не зову, не плачу, Все пройдет, как с белых яблонь дым. Увяданья золотом охваченный, Я не буду больше молодым. Ты теперь не так уж будешь биться, Сердце, тронутое холодком, И страна березового ситца Не заманит шляться босиком. Дух бродяжий! ты все реже, реже Расшевеливаешь пламень уст О моя утраченная свежесть, Буйство глаз и половодье чувств. Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя? иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне. Все мы, все мы в этом мире тленны, Тихо льется с кленов листьев медь... Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть.
Когда мне встречается в людях дурное, То долгое время я верить стараюсь, Что это скорее всего напускное, Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья, Стремлюсь я поверить, забыв про укор, Что лжец, может, просто большой фантазер, А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог, Возможно, по глупости разболтался, А друг, что однажды в беде не помог, Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло. Иными тут мерками следует мерить. Ужасно не хочется верить во зло, И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых, Нередко стараешься волей-неволей В душе своей словно бы выправить их И попросту "отредактировать", что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк. И сколько порой ни насилуешь душу, А гниль все равно невозможно никак Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей Не так уж и мало встречать доводилось. И сколько хороших надежд поразбилось, И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу, Что надо в начале любого пути С хорошей, с хорошей и только с хорошей, С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто), Но как же ты будешь безудержно рад, Когда эта мерка придется по росту Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети, Что, дескать, непрочная штука - сердца... Не верю! Живут, существуют на свете И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй. Но только одно не забудь наперед: Ты сам своей мерке большой соответствуй, И все остальное, увидишь, - придет!
Пели дождь и ручей всю ночь Заунывную песнь свою. А под утро ветер подул И, наверно, вспугнул луну. Как печален-печален мир Словно осень - моя тоска, Мне бы чистой воды испить Из прозрачного родника...
Я в пути и нет у меня Hикаких тревог и забот, Одинокая лодка моя, Разрезая волну, плывeт.
Я вокруг стены обошeл, Это путь в три десятка ли, И увидел везде-везде Краски яркие отцвели. Только заросли тростника Разлились, как море, кругом, Я плыву на лодке, а она Малым кажется лепестком...
В тростнике густом рыбака Еле-еле шляпа видна, Да заметна из-под нее Белых-белых волос копна. Я хочу поближе подплыть, Поздороваться с ним - да как? Только чаек зря напугал - Седовласый исчез рыбак.
Ветер жизнь в природу вдохнул И во всe, что в природе есть, И во всe, что дано любить, - А всего нам, увы, не счесть! Я ушел, а ветер с ладьей Продолжали спор вдалеке, Отражение облаков Растворилось в бурной реке.
Мы с тобою лишь два отголоска: Ты затихнешь, и я замолчу. Мы когда-то с покорностью воска Отдались роковому лучу. Это чувство сладчайшим недугом Наши души терзало и жгло. Оттого тебя чувствовать другом Мне порою до слез тяжело.
Станет горечь улыбкою скоро, И усталостью станет печаль. Жаль не слова, поверь, и не взора, - Только тайны утраченной жаль!
От тебя, утомленный анатом, Я познала сладчайшее зло. Оттого тебя чувствовать братом Мне порою до слез тяжело!
сегодня после работы купи что-нибудь к чаю: сегодня один человек визит нанесёт к шести. он не признается, что скучает, но он скучает, когда обстоятельства вас никак не могут свести.
так принимай же скорее гостя к себе, когда он устал от речей и странствий, хлопотами измождён; ударом жизни отправлен в очередной нокдаун или же просто до нитки вымок под сильным дождём.
отогревай ладони его, скажи ему слово, - затем, чтобы вечер сбылся уютен, терпок и тих, а то, что, возможно, ты любишь кого-то другого, - так это мы все тут, в какой-то мере, любим других.
а то, что в сомнениях маешься, губы кусая, оплошностей после всего несбывшегося боясь, - так это мы все, поверь, с надтреснутыми сердцами, и всем из нас хоть однажды нашлось, с кем утратить связь.
так вот себе и живи, простые правила зная: не гуляй в холод без шапки, надевай в дождь капюшон; никогда в гостях не засиживайся допоздна и успевай, пока последний транспорт ещё не ушёл...
и гость собирается, вот он стоит на пороге: быстро была исчерпана вечерняя благодать. ты ему напоследок желаешь лёгкой дороги, и он успевает уехать. мог бы и опоздать.
Да, тут не без пощёчин и зуботычин, Впрочем, легчайших, так что не кличь врачей. Сколько б ты ни был зычен и предназначен – А все равно найдутся погорячей. Мальчик, держись за поручень, мир не прочен. Ладно, не увенчают – так хоть учтут. Выставочен как ни был бы, приурочен – А все равно же вымучен, что уж тут. Звонче не петь, чем Данте для Беатриче. Нынче – ни Дуче, ни команданте Че. Как бы ты ни был вычерчен – ты вторичен; Тысячен, если мыслить в таком ключе. Ты весь из червоточин, из поперечин, Мелочен очень, сколько ни поучай. Как бы ты ни был точен и безупречен – Вечности не оставят тебе на чай. И не мечтай, что Бог на тебя набычен, Выпучен, как на чучело, на чуму. Как бы ты ни был штучен – а ты обычен. А остальное знать тебе ни к чему.
иногда всё равно подкатывает, сколько ни отбивайся, ни говори, что прошло, мол, дела забытые, всё такое, память - это не то, что способно изящно и в ритме вальса потанцевать немного с тобой, а после оставить в покое.
всё своим чередом, дом-работа, прохладно, минус пятнадцать, родственники, как это порой бывает, не сидят на шее, но часы показывают подходящее время признаться, что соскучился по теплоте человеческих отношений.
итак, идёшь и чувствуешь себя сытым-одетым-обутым, в темноте знакомых высматривая и не увидев оных, зимним вечером сквозь пургу возвращаясь привычным маршрутом, пролегающим через парк обездвиженных аттракционов.
повсюду массовая индустрия с этой её любовью, тебя окружают слоганы, советующие, что делать, и вдруг - вспышка - такая яркая, свет, от которого больно (всё-таки память и вправду весьма своеобразная дева).
и, казалось бы, да, всё прошло, а вот нет, не прошло, поди ж ты; жизнь как будто вокруг иная, а вот нет, совсем не иная, и становится крайне досадно, так много времени выждав, думая, что вылечился, задыхаться от воспоминаний.
приходя, ты включаешь музыку, откидываешься в кресле, делишься с зеркалом чувствами, которые днём экономил; тебя охватывают мысли на тему "что было бы, если", - и ты совершаешь ошибку, например, набираешь номер.
Август, как первый лёгкий осени вздох. Вроде тепло ещё, только озноб по утрам. Месяц на фрукты щедрый и, в общем, не плох. Только вот он всегда начало конца.
Спрячет жару, в тёмных водах остывших озёр. И позолотой покроет зелень листвы. Он постарается, чтобы увял ковёр, Сотканный летом из ярких цветов и травы.
Ну а, состарившись, в гости пригласит дождь. Но не тот, теплый, что каплями радость несёт. Мелкий, холодный, на слёзы немного похож. С ним, по опавшим листьям, и осень придёт.
Когда минует день и освещение Природа выбирает не сама, Осенних рощ большие помещения Стоят на воздухе, как чистые дома. В них ястребы живут, вороны в них ночуют, И облака вверху, как призраки, кочуют.
Осенних листьев ссохлось вещество И землю всю устлало. В отдалении На четырех ногах большое существо Идет, мыча, в туманное селение. Бык, бык! Ужели больше ты не царь? Кленовый лист напоминает нам янтарь.
Дух Осени, дай силу мне владеть пером! В строенье воздуха - присутствие алмаза. Бык скрылся за углом, И солнечная масса Туманным шаром над землей висит, И край земли, мерцая, кровенит.
Вращая круглым глазом из-под век, Летит внизу большая птица. В ее движенье чувствуется человек. По крайней мере, он таится В своем зародыше меж двух широких крыл. Жук домик между листьев приоткрыл.
Архитектура Осени. Расположенье в ней Воздушного пространства, рощи, речки, Расположение животных и людей, Когда летят по воздуху колечки И завитушки листьев, и особый свет, - Вот то, что выберем среди других примет.
Жук домик между листьев приоткрыл И рожки выставив, выглядывает, Жук разных корешков себе нарыл И в кучку складывает, Потом трубит в свой маленький рожок И вновь скрывается, как маленький божок.
Но вот приходит вечер. Все, что было чистым, Пространственным, светящимся, сухим, - Все стало серым, неприятным, мглистым, Неразличимым. Ветер гонит дым, Вращает воздух, листья валит ворохом И верх земли взрывает порохом.
И вся природа начинает леденеть. Лист клена, словно медь, Звенит, ударившись о маленький сучок. И мы должны понять, что это есть значок, Который посылает нам природа, Вступившая в другое время года.
Ах, эти новые дома, где незнакомые соседи, Когда ты вечером одна, а за окном составы едут Куда-то очень далеко, тебя с собою не увозят, Когда торчат из плинтусов неловко вогнанные гвозди.
И в гости вряд ли кто зайдёт, ты ничего сама не можешь, А за окном состав идёт, воспоминания тревожа. С балкона дышится легко, но в кухне вкривь прибита полка, А ты затеяла ремонт, и до сих пор не видно толку.
Ах, эти новые дома – тюрьма для одиноких женщин. И если не сойти с ума, то хоть бы взять да и поджечь их. Да так, чтоб видно далеко, чтобы сбежались все мужчины, Мне дружно сделали ремонт! Ну, так… хотя бы половину…
Сама себя уговорю, сама тихонько пожалею. Я своего не уступлю, я всё до осени успею. А за окошком в никуда уходят длинные составы. Ах, эти новые дома… Уж понастроили бы старых.
Вы помните, Вы всё, конечно, помните, Как я стоял, Приблизившись к стене, Взволновано ходили вы по комнате И что-то резкое В лицо бросали мне.
Вы говорили: Нам пора расстаться, Что вас измучила Моя шальная жизнь, Что вам пора за дело приниматься, А мой удел — Катиться дальше вниз.
Любимая! Меня вы не любили. Не знали вы, что в сонмище людском Я был, как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы, Что я в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, что не пойму — Куда несёт нас рок событий.
Лицом к лицу Лица не увидать. Большое видится на расстояньи. Когда кипит морская гладь, Корабль в плачевном состояньи.
Земля — корабль! Но кто-то вдруг За новой жизнью, новой славой В прямую гущу бурь и вьюг Ее направил величаво.
Ну кто ж из нас на палубе большой Не падал, не блевал и не ругался? Их мало, с опытной душой, Кто крепким в качке оставался.
Тогда и я Под дикий шум, Но зрело знающий работу, Спустился в корабельный трюм, Чтоб не смотреть людскую рвоту. Тот трюм был — Русским кабаком. И я склонился над стаканом, Чтоб не страдая ни о ком, Себя сгубить, В угаре пьяном.
Любимая! Я мучил вас, У вас была тоска В глазах усталых: Что я пред вами напоказ Себя растрачивал в скандалах.
Но вы не знали, Что в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, Что не пойму, Куда несёт нас рок событий… ...............
Теперь года прошли, Я в возрасте ином. И чувствую и мыслю по-иному. И говорю за праздничным вином: Хвала и слава рулевому!
Сегодня я В ударе нежных чувств. Я вспомнил вашу грустную усталость. И вот теперь Я сообщить вам мчусь, Каков я был И что со мною сталось!
Любимая! Сказать приятно мне: Я избежал паденья с кручи. Теперь в Советской стороне Я самый яростный попутчик.
Я стал не тем, Кем был тогда. Не мучил бы я вас, Как это было раньше. За знамя вольности И светлого труда Готов идти хоть до Ла-Манша.
Простите мне… Я знаю: вы не та — Живёте вы С серьёзным, умным мужем; Что не нужна вам наша маета, И сам я вам Ни капельки не нужен.
Живите так, Как вас ведёт звезда, Под кущей обновленной сени. С приветствием, Вас помнящий всегда Знакомый ваш Сергей Есенин
Я сердце свое никогда не щадила: ни в песне, ни в дружбе, ни в горе, ни в страсти... Прости меня, милый. Что было, то было Мне горько. И все-таки всё это - счастье.
И то, что я страстно, горюче тоскую, и то, что, страшась небывалой напасти, на призрак, на малую тень негодую. Мне страшно... И все-таки всё это - счастье.
Пускай эти слезы и это удушье, пусть хлещут упреки, как ветки в ненастье. Страшней - всепрощенье. Страшней - равнодушье. Любовь не прощает. И всё это - счастье.
Я знаю теперь, что она убивает, не ждет состраданья, не делится властью. Покуда прекрасна, покуда живая, покуда она не утеха, а - счастье.
Мы совпали с тобой, совпали в день, запомнившийся навсегда. Как слова совпадают с губами. С пересохшим горлом — вода. Мы совпали, как птицы с небом. Как земля с долгожданным снегом совпадает в начале зимы, так с тобою совпали мы. Мы совпали, еще не зная ничего о зле и добре.
Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль. То ли ветер свистит Над пустым и безлюдным полем, То ль, как рощу в сентябрь, Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами, Как крыльями птица. Ей на шее ноги Маячить больше невмочь. Черный человек, Черный, черный, Черный человек На кровать ко мне садится, Черный человек Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек Водит пальцем по мерзкой книге И, гнусавя надо мной, Как над усопшим монах, Читает мне жизнь Какого-то прохвоста и забулдыги, Нагоняя на душу тоску и страх. Черный, человек Черный, черный…
«Слушай, слушай, — Бормочет он мне, — В книге много прекраснейших Мыслей и планов. Этот человек Проживал в стране Самых отвратительных Громил и шарлатанов.
В декабре в той стране Снег до дьявола чист, И метели заводят Веселые прялки. Был человек тот авантюрист, Но самой высокой И лучшей марки.
Был он изящен, К тому ж поэт, Хоть с небольшой, Но ухватистой силою, И какую-то женщину, Сорока с лишним лет, Называл скверной девочкой И своею милою».
«Счастье, — говорил он, — Есть ловкость ума и рук. Все неловкие души За несчастных всегда известны. Это ничего, Что много мук Приносят изломанные И лживые жесты.
В грозы, в бури, В житейскую стынь, При тяжелых утратах И когда тебе грустно, Казаться улыбчивым и простым — Самое высшее в мире искусство».
«Черный человек! Ты не смеешь этого! Ты ведь не на службе Живешь водолазовой. Что мне до жизни Скандального поэта. Пожалуйста, другим Читай и рассказывай».
Черный человек Глядит на меня в упор. И глаза покрываются Голубой блевотой. Словно хочет сказать мне, Что я жулик и вор, Так бесстыдно и нагло Обокравший кого-то.
• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •
Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль. То ли ветер свистит Над пустым и безлюдным полем, То ль, как рощу в сентябрь, Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная. Тих покой перекрестка. Я один у окошка, Ни гостя, ни друга не жду. Вся равнина покрыта Сыпучей и мягкой известкой, И деревья, как всадники, Съехались в нашем саду.
Где-то плачет Ночная зловещая птица. Деревянные всадники Сеют копытливый стук. Вот опять этот черный На кресло мое садится, Приподняв свой цилиндр И откинув небрежно сюртук.
«Слушай, слушай! — Хрипит он, смотря мне в лицо, Сам все ближе И ближе клонится. — Я не видел, чтоб кто-нибудь Из подлецов Так ненужно и глупо Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся! Ведь нынче луна. Что же нужно еще Напоенному дремой мирику? Может, с толстыми ляжками Тайно придет «она», И ты будешь читать Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов! Забавный народ. В них всегда нахожу я Историю, сердцу знакомую, — Как прыщавой курсистке Длинноволосый урод Говорит о мирах, Половой истекая истомою.
Не знаю, не помню, В одном селе, Может, в Калуге, А может, в Рязани, Жил мальчик В простой крестьянской семье, Желтоволосый, С голубыми глазами…
И вот стал он взрослым, К тому ж поэт, Хоть с небольшой, Но ухватистой силою, И какую-то женщину, Сорока с лишним лет, Называл скверной девочкой И своею милою».
«Черный человек! Ты прескверный гость. Это слава давно Про тебя разносится». Я взбешен, разъярен, И летит моя трость Прямо к морде его, В переносицу…
• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •
…Месяц умер, Синеет в окошко рассвет. Ах ты, ночь! Что ты, ночь, наковеркала? Я в цилиндре стою. Никого со мной нет. Я один… И разбитое зеркало…
Проводила друга до передней. Постояла в золотой пыли. С колоколенки соседней Звуки важные текли. Брошена! Придуманное слово - Разве я цветок или письмо? А глаза глядят уже сурово В потемневшее трюмо.
Можно и мне добавить, уж очень мне это стихотворение понравилось
Молчаливый, своенравный, Спи, усни, мой кроха славный. Снова плакал и сражался, В старых тапочках остался. Обнимался, лез на руки, Повторял сирены звуки... Снова «пробку» из машин Конструировал мой сын. И опять сестре досталось, Когда с ним не поигралась. Плакал сам, сестра сердилась, Чашка новая разбилась... Гладил пса, бежал за кошкой, Снова падал на дорожке, Полечил коленки, руки, И опять – сирены звуки. Пазл собрал сегодня ловко, Но запутался в шнуровке. Прочь мозаика летела, Вслед за кубиком гремела... Красил, клеил, убегал, К вечеру совсем устал! На часы тая обиду, На кровать прилег, для виду, Не заметил - сон накрыл, Не осталось больше сил! Прошепчу у изголовья: «Спи, пускай обходит горе! » И смахну слезу украдкой, спи, малыш, моя загадка.
И это снилось мне, и это снится мне, И это мне еще когда-нибудь приснится, И повторится все, и все довоплотится, И вам приснится все, что видел я во сне.
Там, в стороне от нас, от мира в стороне Волна идет вослед волне о берег биться, А на волне звезда, и человек, и птица, И явь, и сны, и смерть - волна вослед волне.
Не надо мне числа: я был, и есмь, и буду, Жизнь - чудо из чудес, и на колени чуду Один, как сирота, я сам себя кладу, Один, среди зеркал - в ограде отражений Морей и городов, лучащихся в чаду. И мать в слезах берет ребенка на колени.
Одно к одному - и серьгу потеряла, И глупый кошак разодрал одеяло, И дождик, и зонтик забыла в маршрутке, И ты не звонишь мне четвертые сутки, И боль не прошла, и латынь не дается, И даже мартини не очень-то пьется, И вечер встречает холодной постелью, И ты не звонишь мне вторую неделю - И вот, все из рук начинает валиться: И кончились деньги, и мама в больнице, И снова меня на работу не взяли, И ты предлагаешь остаться друзьями...
Но все пустяки: и работа найдется, И деньги найдутся, и мама вернется, И лето начнется по полной программе, И будет гораздо теплей вечерами. Я выучу триста стихов на латыни, Приму анальгин, растворенный в мартини, И зонтик куплю, и зашью одеяло... Обидно одно: что серьгу потеряла....
Мне без тебя так трудно жить, А ты - ты дразнишь и тревожишь. Ты мне не можешь заменить Весь мир... А кажется, что можешь. Есть в мире у меня свое: Дела, успехи и напасти. Мне лишь тебя недостает Для полного людского счастья. Мне без тебя так трудно жить: Все - неуютно, все - тревожит... Ты мир не можешь заменить. Но ведь и он тебя - не может.
Молчите с женщиной о том, что было «до»… Не обещайте ей того, что будет «после»… Сейчас живите, в настоящем, для неё, Даря любовь, а не печали и тревоги. Печали прошлого оставьте при себе. Тревоги будущего пусть её не ранят. И ярким солнышком оставьте след в судьбе, А не дождём печальных слёз воспоминаний. Дарите женщине спокойствие, тепло. С небес желаний доставайте счастья звёзды. Не говорите ей о том, что было «до»… Пусть будет светлой тайной то, что будет «после».
Много зим, много лет я искала ответ, И откуда же счастье берётся? Мир пройдя до конца, я нашла Мудреца, Может, в этом хоть он разберётся? Улыбнулся Мудрец, протянул мне ларец - Открывай поскорей, не пугайся.... Я открыла его, в нём лишь слово одно, Только слово одно - УЛЫБАЙСЯ! Улыбайся Весне, улыбайся во Сне, Ясным днём и дождливым ненастьем, Улыбайся Друзьям, улыбайся Врагам - Это всё, что нам нужно для Счастья! Помню я мудреца, и улыбку с лица... С этих пор никуда не пускаю, Хоть и прост сей секрет, но уже много лет Вместе с ним я по жизни ступаю! И Печаль, и Беда отошли в Никуда, Не по силам с Улыбкой тягаться, Этот славный совет в моей жизни, как свет - Быть счастливым - уметь Улыбаться! Улыбайся Весне, улыбайся во Сне, Ясным днем и дождливым ненастьем, Улыбайся Друзьям, улыбайся Врагам - Это Всё, что Нам нужно для Счастья
Послушайте! Ведь, если звезды зажигают - значит - это кому-нибудь нужно? Значит - кто-то хочет, чтобы они были? Значит - кто-то называет эти плевочки жемчужиной? И, надрываясь в метелях полуденной пыли, врывается к богу, боится, что опоздал, плачет, целует ему жилистую руку, просит - чтоб обязательно была звезда! - клянется - не перенесет эту беззвездную муку! А после ходит тревожный, но спокойный наружно. Говорит кому-то: "Ведь теперь тебе ничего? Не страшно? Да?!" Послушайте! Ведь, если звезды зажигают - значит - это кому-нибудь нужно? Значит - это необходимо, чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда?!
Взрослые! Если грустите. Кошки скребут на душе - Детство в аптеке спросите: В капельках или в драже. Пару цветных витаминок, Капелек с сахаром пять - И босиком без ботинок Прямо по лужам гулять. В ваших глазах отразится Небо такой синевы. Солнцем, травинкой и птицей. Будто бы станете вы. Снова деревья большие Хочется петь и играть! ... Может, вы даже решите Больше детей не ругать? Детства волшебное царство - Радость веселых проказ... Жаль, что про чудо-лекарство Мамы не знают пока. Но не беда! Слава Богу, Вместо чудесных затей Взрослым придут на подмогу Смех и улыбки детей!
Виню в том, что случилось лишь себя... Тебя всем сердцем и душой любила... Боготворила в снах своих тебя... Тобой одним, одним тобой лишь жила...
Но, как вода ушла любовь в песок... Ты от моей любви земной отрёкся... Соблазна жизни выдержать не смог... Но, как же быстро ты любимый спёкся...
Тебе я потакала каждый раз... Хоть видела, что врёшь ты мне всё время... И вот пробил зловещий жизни час... Когда прошлась по всей судьбе дилемма...
Ты просто в один миг один исчез... Я глаз своих куда всех деть не знала... На мне ты взял поставил жирный крест... И что тебе, что я тогда страдала...
Виню в том, что случилось лишь себя... В том, что тебе я глупо потакала... Нельзя на подлость закрывать глаза... Как жаль, что - это поздно всё познала.
Мы от скуки маемся, мы вслепую судим, не любя встречаемся, не встречаясь любим. Мы как дети прячемся, мы как звери злимся. Не любя встречаемся, а любить боимся...
Давай с тобою «наломаем дров». Мне до смерти порядок надокучил! Ты нашепчи бесстыдно-страстных слов И убеди, что всех я краше, лучше… Давай поищем истину в вине, Потом с балкона на луну повоем. Хороший мой, не думай о цене, Пренебреги хоть раз своим покоем. Давай займёмся в парке на скамье Любовью, не взирая на прохожих. От праведности вечной тошно мне, - Она на безразличие похожа. Хочу с тобою я с ума сходить, Хочу быть дерзкой и неадекватной, Хочу любить, хочу любимой быть, Хочу быть в ласках щедрой, к страсти - жадной. Прошу достань, хоть на словах, звезду. Скажи же или сделай, ну, хоть что-то!! Иначе я, любимый мой, уйду - Меня страшит спокойствия болото.
Это так… и не слёзы, и, в общем-то, даже не грусть… Просто осень напомнила то, о чём лето молчало… Дождь крадётся вновь в душу, читая стихи наизусть, Возвращая надежды к затёртой отметке “начало”…
А начало историй любых, так уже повелось, Помещается как-то в короткое, робкое “здравствуй”, Ну а дальше - пасьянсы, расклады “сбылось – не сбылось”, Многоточья, сомнения, туч полусонное царство…
Отгоревших закатов неясные профили, снов Кружевные наброски, рассветы в тонах позолоты… И сюжеты, где нету заученных фраз, лишних слов, И в которых присутствует всё же волшебное что-то.
Мне так хочется думать, что их никому не отнять, Не разрушить бездумно, не вычеркнуть роли и сцены!.. Плачет осень дождями… она мне напомнит опять, Что за сказку всегда назначают высокую цену.
Отмахнусь: ерунда, мол, сказав про себя: “Ну и пусть! Все счета оплатила уже, не потребовав сдачи…”
Это так… и не слёзы, и, в общем-то, даже не грусть… А стихия предчувствий больших перемен… не иначе…
Знаешь, жизнь! - давай дружить! Мы ж обе - Женщины с тобой... Ну, разве стоит... нам делить... То, что проверено Судьбой... Ты так похожа... на меня: Мои - черты, глаза, походка... Ты жизнь, житушечка моя... А я кораблик, твоя лодка... То ветром... ты меня несешь, То посылаешь... тишь и штиль, Но верю: - Ты меня спасешь! И не отбросишь, как утиль. Давай дружить с тобою, жизнь! Во всем поддерживать друг друга... Ты крепко - за меня держись! Я - за тебя, моя подруга...!
Я свяжу тебе жизнь Из пушистых мохеровых ниток, Я свяжу тебе жизнь, Не солгу ни единой петли. Я свяжу тебе жизнь, Где узором по полю молитвы Пожелания счастья В лучах настоящей любви. Я свяжу тебе жизнь Из веселой меланжевой пряжи, Я свяжу тебе жизнь И потом от души подарю. Где я нитки беру? Никому никогда не признаюсь. Чтоб связать тебе жизнь, Я тайком распускаю свою...
Дай, Джим, на счастье лапу мне, Такую лапу не видал я сроду. Давай с тобой полаем при луне На тихую, бесшумную погоду. Дай, Джим, на счастье лапу мне. Пожалуйста, голубчик, не лижись. Пойми со мной хоть самое простое. Ведь ты не знаешь, что такое жизнь, Не знаешь ты, что жить на свете стоит. Хозяин твой и мил и знаменит, И у него гостей бывает в доме много, И каждый, улыбаясь, норовит Тебя по шерсти бархатной потрогать. Ты по-собачьи дьявольски красив, С такою милою доверчивой приятцей. И, никого ни капли не спросив, Как пьяный друг, ты лезешь целоваться. Мой милый Джим, среди твоих гостей Так много всяких и невсяких было. Но та, что всех безмолвней и грустней, Сюда случайно вдруг не заходила? Она придет, даю тебе поруку. И без меня, в ее уставясь взгляд, Ты за меня лизни ей нежно руку За все, в чем был и не был виноват.
Ты живешь во мне Помимо воли Если я здоров И если болен, Если между нами расстоянье, Если даже Нет в тебе желанья. И приходишь ты, Когда захочешь: То грустишь во мне, А то хохочешь, То слезами Сердце мне омоешь, То на мир Глаза мои откроешь. И уходишь Тоже самовольно, Не спросив меня: Тебе довольно? Не оставив малого Привета, Мой вопрос оставив Без ответа. Ну, скажи ты мне, Тебе уютно Покидать меня Ежеминутно?
Торопитесь любить: время впрок запасти не удастся. торопитесь друг друга беречь, ведь потерь не вернуть. не ленитесь сказать о любви, ведь и так может статься, что когда-то придётся одним продолжать этот путь.
не спешите винить, не спешите обидеть упрёком; те слова тяжелы, не пришлось бы просить их назад. а любая ошибка потом обернётся уроком. лучше время найдите, чтоб доброе что-то сказать.
не забудьте, что жизнь коротка, а минуты – бесценны, что в песочных часах золотой убегает песок. не забудьте, что даже кумиры уходят со сцены; и родным, и любимым, и нужным назначен свой срок.
есть «сейчас». загляните в глаза и проникните в душу, если сердце тревожит печаль – дайте волю слезам. научитесь прощать, понимать и внимательно слушать: торопитесь любить. чтоб когда-нибудь не опоздать…
