И вот до меня докатилась волна обсуждений, несмотря на то что я счастливый человек, не смотрю телевизор, не читаю новостей, если чего-то не напишут на мейл. ру я об этом просто не узнаю. Всё началось с телефонного звонка ночью. Моя знакомая была в тревоге: «Срочно включи телевизор, там такое говорят о детях инвалидах! » Я ей: «Ты что с ума сошла! Мы спим уже! » И ничего не включила. Через несколько дней ко мне пришла соседка, молодая женщина выразила мне свою поддержку и стала рассказывать мне какой у меня замечательный ребенок. Я оффигела. Глядя на мой оффигевший вид, она сослалась на передачу, как на источник информации. Ещё сказала, что нехорошие дяди предлагают таких детей вовсе убивать, чтоб не мучились и что как это так, убить своего ребенка, каким бы он ни был, он всё равно любимый и нужный. Всё это мне сказала девушка у который нет детей инвалидов и раньше она была не в теме, иначе бы она непременно сказала, а вот у моих знакомых, родственников или друзей друзей тоже есть такой малыш и как его все любят как о нем заботятся. Она этого не сказала, значит передача Малахова «Пусть говорят» в чем-то открыла ей глаза. Третий раз ко мне подошла ещё одна соседка и тоже рассказала мне какой у меня прекрасный Стёпка, а также про девочку с больным сердечком, дочку родственников. Я подумала, ничего себе резонанс, народ проснулся! И мне захотелось пожать руку дяде, тому, кто первый заговорил об эвтаназии. Таким образом, я добралась до оригинала, статьи под душещипательным названием «Добей, чтоб не мучился! ». Спросите, какие чувства вызвала у меня эта статья? Никаких. Статья провокационная и примитивная, несмотря на весь свой экстремизм ничего общего не имеет с реальностью. Автор явно не в теме как всё это происходит. Он предлагает убивать «бракованных» младенцев при рождении, хотя часто инвалидность и правильный диагноз детишки получают много позже, через два-четыре, а то и семь лет. В связи с этим я вспомнила ребеночка, которого встретила в больнице. Он родился совершенно здоровым, а потом в результате травмы головы стал глубоким инвалидом. На тот момент мальчику было четыре года, а Стёпке два. Стёпка был живей и здоровей того мальчика. Каждый из нас может удариться головой, и что тогда? Мы не заслуживаем второго шанса? Даже если ребенок родился больным, нельзя прогнозировать, как он будет развиваться – этого никто не знает. Часто детям можно помочь и многие бывают почти полностью реабилитированы - возможности выживания детского организма огромны. Я не понимаю нам что в очередной раз предлагают построить город Счастья, где нет больных людей? Фактически это Холокост. Кстати, что делать уже со взрослыми инвалидами? Автор не уточнил. Что делать со стариками? Тяжелобольными людьми? Что делать со всеми нами, когда мы заболеем? Человеческая жизнь хрупка, здоровье недолговечно, а больных детей с каждым годом рождается всё больше и больше. Я не верю, что закон об эвтаназии детей может быть принят в нашей стране. Я не верю, что такой закон вообще возможен в современном обществе, в котором поколение дедов и отцов ещё помнят ужасы фашизма. Всё это бред и чушь, но очень важно, то что мы переживаем по этому поводу. Гнев, боль и отвращение: нам предлагают убивать своих детей, называя их всего лишь «болванками для будущих людей». Я наверное была не совсем искренна, когда сказала, что статья не вызвала у меня никаких чувств. Мне очень больно и грустно, что в нашей стране поднять этот важный и нужный вопрос можно только таким жестким экстремальным образом, через скандал, гротеск и абсурд. У Снежаны Митиной сын умирает в страшных муках от синдрома Хантера. Помочь мальчику можно, но его лечение стоит 750 тыс в неделю. Государство предлагало вначале собрать другие семьи с синдромом Хантера и их число постоянно возрастало, а потом понадобились публикации в прессе и сообщения по телевидению. Интересно, сколько на это всё нужно времени? А ведь его совсем немного, потому что извините за суровую реальность, надо успеть это сделать пока ребенок не умер. Тут появляется Александр Никонов и говорит «Добей, чтоб не мучился! » Государство не хочет помочь таким детям, пусть издаст закон об эвтаназии. Наплевать, что во всем мире о нас будут говорить как о фашистах, потому как не дать деньги на лечение смертельно больному человеку - то же самое убийство. Разве это не фашизм тянуть время, ожидая, когда ребенок умрет сам и эти деньги ему уже не понадобятся? Снежана подала в суд на Александра Никонова и благодаря этому скандалу мы все узнали о синдроме Хантера, о героической женщине Снежане и её сыне. Мы все узнали, что другая замечательная женщина Ирина Хакамада растит дочку с синдромом Дауна и о том как она её любит. Многие мамы особенных ребятишек получили возможность высказаться. Мы услышали Павла Астахова в одной из передач на эту тему, он сказал, что инвалидность не уродство, а одна из форм жизни. Я голосую за разные формы жизни. Конечно, я не жду что все сразу всё поймут и проголосуют вместе со мной. Даже тем кто понимает, приходится нелегко. Мы можем долго говорить о наших особенных детях, какие они прекрасные, замечательные, но всё это будет не без оттенка горечи. Эти ребятишки не могут подарить нам надежду на будущее, что нам взрослым, так важно от них получить. Увидеть их успехи, взять на руки их детей, наших внуков, получить поддержку в старости, ничего этого ожидать не приходится. Но в сердцевине страстей по эвтаназии выявилась другая сторона вопроса: уникальная ценность каждой человеческой жизни и её недолговечность. Когда речь идет о смерти, остро понимаешь, что наша надежда не в будущем, а только в настоящем, она здесь и сейчас с нами и надо учиться ценить каждое мгновение этой жизни.
